Не на простых крылах, на мощных я взлечу, 
Поэт-пророк, в чистейшие глубины, 
Я зависти далек, и больше не хочу 
Земного бытия, и города покину. 

Не я, бедняк, рожденный средь утрат, 
Исчезну навсегда, и не меня, я знаю, 
Кого возлюбленным зовешь ты, Меценат, 
Предаст забвенью Стикс, волною покрывая. 

Уже бежит, бежит шершавый мой убор 
По голеням, и вверх, и тело человечье 
Лебяжьим я сменил, и крылья лишь простер, 
Весь оперился стан - и руки, и заплечья. 

Уж безопасней, чем Икар, Дэдалов сын, 
Бросаю звонкий клич над ропщущим Босфором, 
Минуя дальний край полунощных равнин, 
Гетульские Сирты окидываю взором. 

Меня послышит Дак, таящий страх войны 
С Марсийским племенем, и дальние Гелоны, 
Изучат и узрят Иберии сыны, 
Не чуждые стихов, и пьющий воды Роны. 

Смолкай, позорный плач! Уйми, о, Меценат, 
Все стоны похорон, - печали места нету, 
Зане и смерти нет. Пускай же прекратят 
Надгробные хвалы, не нужные поэту.